Игорь Негатин - Псарь [litres]

– Но вы же их как-то кормите.

– Там есть дырка. В стене.

– Вот эту дырку и покажешь. Поднимай задницу, облеченный доверием… Слуга народа.

– Я никуда не собираюсь идти!

– Слушай, Олег, как тебя там? Викторович? Поднимай задницу и веди меня в темницу. Покажешь дырку в стене или что там у вас есть.

– Чтобы нас, – он начал багроветь, – потом повесили или сожгли?! Ты кто такой, чтобы здесь командовать?!

– Ах ты, баба старая, – усмехнулся я. – Жить, значит, хочешь…

– Миша! Виталик! – Этот толстяк с неожиданной легкостью отскочил от стола. – Вяжи его, ребята! Тварь эдакую!

Оглянулся и увидел, как от ворот потянулись мальчики. С алебардами в руках. Да у нас тут весело, черт бы меня побрал!

43

Я потянулся к топору, но вытащить не успел. Сзади навалился этот боров, обхватил меня руками и начал валить на землю, крича своим подручным:

– Быстрее! Веревки тащите!

– Ах ты гад!

Резко разогнулся и ударил его затылком в лицо. В нос не попал, но куда-то под глаз зарядил. Мужик охнул и слегка ослабил хватку. Вот тебе еще – каблуком по ноге! Если по подъему стопы врезать, то мало не покажется. Вырвался! Твою мать! Этот толстяк не так прост! Несмотря на боль, он успел вытащить нож и ударить меня в живот. Больно, но не смертельно! Кольчуга выдержала. Захват за кисть руки, рывок на себя и вбок. Резкий разворот полукругом, и он рухнул на землю. Рука болит! Да, это больно! Кисть на излом и носком сапога в позвоночник!

– Отдыхай!!!

Добить не успел, уже подбегали мальчики с железками. Запыхались, но алебарды держали уверенно. Эх, дьявол, как нехорошо! Тут топором не отмахаешься – пришпилят, как бабочку! Я повернулся и перемахнул через стол. Ребята хоть и дохлые, но шустрые – долго от них не побегаешь. Прижмут к стене, и все – поминай, как звали. Схватил табурет. Тяжелый, зараза!

– Пол-л-л-летай, птичка!

Табурет отправился в короткий, но удачный полет. Угодил в подбегающего парня. Жаль, не убил паскуду, но левая рука обвисла. Второй заревел, как ужаленный в задницу медведь, и вскочил на стол. Ткнул в меня своим кишкодером, но, слава богам, неудачно – я успел отскочить в сторону. Пока он пытался меня достать, оклемался и второй паренек. Шипел от боли, но соображал: решил обойти меня сбоку. Дела становились хреновыми. Ох не хватало мне парочки псов!

Удар! Едва успел отбить топором алебарду и бросился назад. Двор вроде и большой, но особо не побегаешь. Сам виноват – надо было сразу бежать в сторону конюшни. Тогда был шанс прорваться к воротам. Сейчас уже поздно. Да и толстяк зашевелился. Беррэнт дэ вьерн!

На площадке между двумя постройками я остановился. Развернулся и оскалился. Бежать некуда, а тут мы еще покрутимся. Пока вы будете своими палками размахивать, я одному из вас кишки выпущу! Твари продажные!

Парни уже бежали на меня. Сколько до них? Метров двадцать? А вот и толстяк поднялся на ноги. Крепко стоит. Одна рука висит плетью, но нож не потерял. Кажется, моя очередь бежать вперед.

Ну что же, твари! Бойтесь меня. Я иду…

– Хэльдаа-а-аррр!!! – заорал и бросился вперед.

Они остановились. Замерли, будто их молния ударила. Я бежал, но меня уже накрыла тень, закрывшая солнце.

– Дракон!!! – завизжал один из парней.

И тут же, поднимая клубы пыли, во двор опустился дракон. Каким-то чудом не зацепив меня своими крыльями. Сшиб бы и не заметил.

– О боги…

Я никогда не видел, как дракон убивает людей. Это был змеиный бросок. Оскаленная пасть щелкнула. Дракон схватил одного из нападавших и мотнул головой. В сторону отлетела половина тела. Мне ничего не оставалось, как стоять и смотреть на эту бойню.

Еще один парень пытался убежать, но дракон выгнул шею, словно кобра, и ударил еще раз. Человек просто исчез. От него осталось два обрубка, которые можно было назвать ногами. Какие-то кровавые ошметки.

Толстяк бросил нож и спрятался под стол. Слабая защита, если не сказать больше. Но он был дракону не интересен. Ящер повернулся ко мне. По морде стекала кровь. Посмотрел и тряхнул головой:

– Отбрось сострадание, северянин. Я не всегда буду рядом.

Потом он ударил крыльями и тяжело взлетел. Меня сбило с ног плотной волной воздуха и пыли, перемешанной с клочьями сена…

Пыль оседала медленно. Хрустела на зубах, першило в горле. Болели глаза. Я видел, как улетает дракон, и представил себе, что случилось бы, если бы ящер решил напасть на замок. Да он любое укрепление по камешку раскатает! Вот это да…

Пошатываясь, я поднялся на ноги и подошел к бочке. Вода была затхлой, но я плеснул несколько пригоршней в лицо, чтобы смыть пыль. Метрах в десяти от меня лежали окровавленные куски мяса. Останки одного из парней. Тошнота подкатила неожиданно и резко – я едва успел отвернуться от бочки. Казалось, что меня наизнанку выворачивает.

Отплевался и побрел к толстяку. Депутат смотрел на куски мяса, лежащие на земле. Не отрываясь. Только головой качал, будто китайский болванчик. Я отобрал у него нож, вытащил его тушку из-под стола и взял за горло. Не помогло. Пришлось врезать несколько раз по морде, чтобы пришел в себя.

– Паскуда! – зашипел он.

Раз шипит, значит, пришел в себя.

– Где темница!

– Хозяева тебе кишки на локоть намотают! А-а-а!!!

– Видишь?! – оскалился я и показал ему окровавленный нож. – Одного глаза у тебя уже нет. Хочешь остаться без второго?! Где вход в подземелье, тварь?! Считаю до трех! Раз…

Одноглазый слуга народа не стал рисковать. Вход в подземелье был сразу за кузницей. За низкой арочной дверью виднелась крутая лестница, ведущая вниз. Тут же лежал и факел. Играться с огнивом времени не было. Пришлось прогуляться до кухни, а заодно я и жирдяя прихватил.

Слугу народа погнал пинками в подземелье. На ступеньках он не удержался и кубарем скатился вниз. Раздались глухой удар и стон. Ну да, судя по всему, он еще и руку сломал. Когда спустился вниз, осветил его факелом. Лежал, за руку держался и стонал. Сильный пинок в локоть лишь подтвердил мой диагноз. Толстяк охнул от боли и потерял сознание. Ну и хрен с тобой, депутат. Тем более что нужная мне камера уже нашлась – рядом с ней стояло ведро с какими-то помоями.

Замок, висящий на засове, сбил топором. Не было у меня времени искать ключи. Да и сомневаюсь, что они имелись у этих тварей. Кто им доверит? Как там было сказано: единожды предав – предаст не раз? Вот именно! Заскрипели ржавые петли, и тяжелая дверь, обитая железными полосами, распахнулась.

Я приподнял повыше факел и, не заходя внутрь, крикнул:

– Вставайте, граф, вас зовут из подземелья! – сказал и заткнулся. Увидел, что творится в этой темнице, и мне стало не по себе. – Ох ты, дьявол!